Является ли возникновение самосознания, естественность и необходимость применения понятия «Я» неизбежным следствием прогрессирующего усложнения миндоплекса?

Можно ли рассматривать отсутствие самосознания как достоверный признак того, что сложность миндоплекса и его функциональность не превышают некоторого определенного предела?

Самосознание может быть не более чем странной эволюционной случайностью. Настолько же озадачивающей при непредвзятом анализе ее функциональности, как гигантские рога у вымерших ныне оленей и павлиний хвост – в пространстве эволюции биологической, как уродование ног женщин в древнем Китае и существование часов стоимостью в сотни тысяч долларов в начале XXI века – в пространстве эволюции социальной.

Алхимики пытались, помимо прочего, создать живое из неживого. Сложно сказать, какие именно критерии для оценки «живости» они предлагали, но, думается, их вполне устроило бы, если из разбитой наконец изнутри колбы вылезло нечто шевелящееся, питающееся, гадящее, реагирующее на внешние раздражители и размножающееся. Было бы более чем нелогичным считать, например, что жизнь – это только то, у чего есть рога более двух метров в размахе.

Мы пытаемся создать Искусственный Интеллект. Создать жизнь в информационном пространстве. Ожидая пробуждения самосознания и отбраковывая модели, не проявляющие таковой активности – не объявляем ли мы нечто неживым только на том основании, что у него нет гигантских рогов?

…Вопросы, на которые миндентика не даст ответов, потому что не предназначена для этого.

Она не знает «Кто мы?». Не знает, существует ли «душа», экстрасенсорное восприятие и прочие явления того же ряда, не конкурируя и не враждуя с трансперсональной психологией на её территории. Она не строит предположений относительно того, ограничен ли разум рамками нервной системы, или же его структуры могут – а, возможно, и неизбежным образом должны – существовать также в некоем не вписанном в настоящий момент в научную картину мира информационном пространстве. Для функционирования некоторых включенных в типичный личностный миндоплекс миндентов определённо достаточно работы нейронной сети головного мозга. Достаточно ли этого для функционирования миндоплекса в целом – вопрос открытый. Возможно ли функционирование миндоплекса, эквивалентного по сложности личностному, на носителе искусственного происхождения – т.е. осуществимо ли создание ИИ – вопрос открытый. Существуют ли минденты, способные функционировать без материального носителя вообще – вопрос также открытый.

Она не проясняет вопрос «Откуда мы пришли?». Эволюция миндентов может восприниматься настолько же случайной, механистичной и спонтанно стартующей, как и эволюция видов с точки зрения современной биологии. Можно строить и предположения в духе теории нейрогенетической эволюции Т.Лири о том, что всё разворачивающееся во времени развитие миндентов в значительной степени запрограммировано и предначертано изначально.

Она не может сказать, «Куда мы идем?». Миндоплексы обладают значительно большими возможностями перестройки своей структуры, чем биологические организмы – управления своим генокодом, но эта свобода распространяется и на выбор цели этой перестройки. Можно наращивать сложность. Можно повышать устойчивость. Можно улучшать воспроизводимость. Можно, в конце концов, практиковать саморазрушение. Нет вектора развития, который мог бы быть сочтен единственно правильным даже с чисто прикладной точки зрения – максимизации выживаемости миндоплекса. Не говоря уже о том, что нет никаких известных наперед «высших целей».

Она, наконец, вряд ли предоставит новые возможности прикладной психологии. Просто потому, что развитые к настоящему моменту психологические теории и психотерапевтические практики уже де-факто используют все базовые положения миндентики – лишь по привычке и для удобства считая, что под слоями импринтов, комплексов, субличностей, архетипических образов и т.д., проявляющих себя в повседневном функционировании человека, скрывается некое неделимое ядро «Я». Миндентика же отрицает наличие реальной границы между этим ядром и внешними наростами и считает, что личностный миндоплекс может быть разобран на минденты без остатка.  

Ты – Солнце.

Ты, твое самосознание, твое «я». Твоя личность господствует над твоим субъективным миром, заливая его светом. Свет придает предметам очертания и окраску. Твоя личность делит мир на освещенную и теневую сторону.

Свет несет в себе страх угасания. Страх тьмы.

Сядь. В жаркий летний день – сядь и смотри, как Солнце пылает в небе. Сиди долго. Дождись заката.

Смотри, как тускнеет и наливается красным солнечный диск, и вместе с ним наполняется тоской и затихает твой разум. Смотри, как он начинает дрожать и размываться по краям, и вместе с ним ты теряешь понимание, кто ты есть.

Вздрогни, когда Солнце коснется горизонта и начнет скрываться за ним. Застынь, когда оно исчезнет.

Слушай вечернюю тишину. Смотри на закатные цвета неба. Это твои воспоминания о том, кто ты был. Дождись их угасания.

Почувствуй первое дуновение прохладного ветра. Смотри в ночь. В ней есть свет.

Подними взгляд. На небе тысячи звезд.

Ты – Галактика.

Переход от концепции личности как единого целого к описанию разума как Стаи, как комплекса взаимодействующих элементов, требует введения новой терминологии. 

Основной структурной единицей предлагаемой модели является миндент.

Термин образован от mind – разум и entity – сущность. Произношение полученного mindent упрощено в соответствии с нормами языка.

В нулевом приближении миндент может быть определен как форма жизни в информационном пространстве, способная к размножению, мутациям, гибридизации и образованию симбиотических связей.

Минденты имеют иерархическую структуру. Миндент может быть разбит на минденты более низкого порядка сложности. Минденты могут образовывать миндент более высокого порядка сложности.

Миндент может быть описан как «черный ящик», имеющий вход и выход. Исчерпывающее предсказание реакции миндента на произвольное внешнее воздействие является задачей конечной вычислительной сложности.

При превышении некоторого порядка сложности структуры миндента количество внутренних связей в нём переходит в новое качество – видимую непредсказуемость его реакции на внешние воздействия. Формализация возникновения непредсказуемости может выполняться как в рамках теории хаоса (с сохранением детерминированности модели), так и с применением подходов квантовой физики (в которой в модели возникают принципиально неопределенные величины).

Утратившая однозначность реакции система миндентов называется миндоплексом.

Личность есть миндоплекс.

Незыблемость понятия личности как уникальной, целостной и неделимой сущности крайне переоценена.

На это указывают экспериментальные факты, и, хотя теория не дозрела до переписывания терминологии, эмпирические методы уже развиты и готовы к применению. Многие направления психологии оперируют понятием субличностей, доводя их число до десятков и сотен. Но можно ведь зайти и с другой стороны... Очевидно, принять картину мира, в которой внутри человека живет толпа самостоятельных разумов, значительно проще, чем предположить, что личность как таковая не существует, а представляет собой комплекс… чего-то. Чего-то, для чего не придумано общеупотребительного слова.

Меметика сделала смелый шаг, но всё еще рассматривает мемы как низкоорганизованную форму… скажем так, чего-то болтающегося на границе между жизнью и не-жизнью, подобно биологическим вирусам, паразитирующую на всё тех же личностях. Нужно шагать дальше.

Мир, подошедший к Сингулярности, притормозивший и задумчиво смотрящий на уходящую отвесно вверх кривую развития; мир, предоставляющий для восприятия всё более широкий спектр информации; мир, в котором существует не достигавшаяся никогда раньше свобода выбора «кем быть?» – делает прежние модели непригодными.

Это как магнитное поле, снимающее вырождение и расщепляющее линии. Напряженность растёт. Личности – то, что люди привыкли понимать под этим словом – трансформируются. Пугающе.

«Мог бы ты доверять существам, которые живут неопределенно долго, но личность которых меняется от дружелюбной к безразличной и даже враждебной, когда умирают и заменяются их компоненты?»

Вернор Виндж, "Болтунья"