— Сверхновая типа I и сверхновая типа II.
Возьми его на поводок, пока ты не начал различать выражения смайликов, поставленных разными людьми.
А, ты уже :-)
— Сверхновая типа I и сверхновая типа II.
Возьми его на поводок, пока ты не начал различать выражения смайликов, поставленных разными людьми.
А, ты уже :-)
В 1978 году некая фирма в Сиднее купила два таких самолёта в США, и их надо было доставить в Австралию.
Цессны отправились через Тихий океан своим ходом. По маршруту Сан-Франциско—Гонолулу—Паго-Паго—Норфолк—Сидней.
Этот факт плохо помещается не только в голову, но и в Google Earth:
Цессны были оборудованы дополнительными топливными баками, обеспечивавшими им сутки непрерывного полёта.
Навигация производится по визуальным ориентирам (которых в Тихом океане негусто), компасу и ненаправленным радиомаякам NDB (Non-directional beacon).
— по возможности пролетать мимо всех острова, дающие визуальный ориентир;
— держать курс по компасу, чтобы не промахнуться мимо радиуса действия NDB (около 500 км);
— «услышав» NDB, лететь по стрелке на аэродром назначения.
а) Цессна летает медленно, и ветер ей мешает сильно и плохо предсказуемо;
б) …поэтому свою скорость пилот знает только относительно воздуха, а не относительно поверхности;
в) пользоваться компасом сильно сложнее, чем это кажется —
то это весьма адская задача.
Мне вообще кажется, что основная возможность, которую MSFS даёт заинтересованному человеку — это не «ощутить чувство полёта», а «ощутить, что такое ЗАБЛУДИТЬСЯ В ПОЛЁТЕ»).
Сразу после взлета на второй Цессне отказал топливный насос, и она упала в океан.
Как говорится, «в малой авиации мы называем это "вторник"».
(На самом деле была среда).
Ему нужно было пролететь к югу от Фиджи и через 1600 км найти Норфолк.
Как можно видеть, острову Норфолк в океане не тесно. Ближайшая суша — в 740 км.
Джей продолжил полёт. В ожидаемое время остров на горизонте не появился.
Джей настроил ADF на частоты других мощных маяков, чтобы прикинуть своё местоположение, а потом вернулся к частоте Норфолка.
Стрелка показала в совершенно другую сторону.
«FUCK» — подумал Джей.
Теперь всё, что Джей знал о своем местоположении — то, что раз он принимает маяк Норфолка, то находится где-то в этом круге радиусом в 500 км:
В Окленде почесали в затылке, связались с рейсом 103 Air New Zealand, летевшим в этот момент с Фиджи в Окленд, и попросили поискать Цессну в океане.
Солнце клонилось к закату (напомню, что вылетел Джей в три утра). Начались занимательные упражнения в навигации по небесным светилам.
Капитан DC-10 предложил Джею вытянуть перед собой руку и сказать, на сколько пальцев Солнце отстоит от горизонта. Один палец — чуть больше 1¾°…
Жаль, что история не сохранила слов, сказанных капитаном DC-10 в этот момент.
Сошлись на держании руки на расстоянии фута. Насчитали четыре и два с половиной пальца. Цессна была западнее.
Безуспешно.
Топлива на DC-10 было столько, что несколько тонн было слито, чтобы образовать в небе хороший жирный <s>химтрейл</s> cлед.
Безуспешно.
На DC-10 попробовали поискать точки пропадания УКВ-связи и по четырем точкам построить окружность с центром в Цессне.
(Вся история, кажется, даёт понять, зачем нужна астрономия и геометрия).
Цессне был выдан курс на Норфолк исходя из её примерных координат.
Но тут Джей увидел огни.
DC-10 запросил Окленд, что это такое. Окленд ответил, что это платформа Penrod, идет из Н. Зеландии в Сингапур, и её координаты отличаются от всех прикидок примерно на 1000 км.
«FUCK».
DC-10 запросил платформу, где она находится. С платформы назвали координаты. Оказалось, что Окленд ошибся на девять градусов долготы,
И НОРФОЛК ДОВОЛЬНО БЛИЗКО.
Расчетное время полёта до Норфолка было 1 час 20 минут.
Топлива оставалось примерно на час с четвертью.
Но вы же знаете, что такое верить указателю уровня в баке…
Через полтора часа рейс 103 сел в Окленде, опоздав на 3 часа 54 минуты. В честь спасения Цессны терпеливым пассажирам налили шампанского.
Счастливого Рождества.
Но всё закончится хорошо.
Или нет.
СОЖЖЕНО.
Помню, как автоматические переводчики превращались из неиссякаемого источника анекдотов в очень далекий от идеала, но вполне рабочий инструмент.
ГОРИ-ГОРИ ЯСНО.
ГОРИ ОГНЁМ.
…как вообще это можно было считать признаком интеллекта; ну ладно Юдковский, он автодидакт и курсовых не писал, но остальные-то?
(Да я понимаю, что через полгода придёте).
Цепные реакции окисления при повышении температуры ускоряются. Это, собственно, и делает окисление воспламенением и горением. А ещё, поскольку окислитель чаще всего где-то снаружи и вступать в реакцию может только на поверхности — горение очень любит разливание, измельчение, распыление, испарение и прочее перемешивание. Если выделившаяся энергия приведёт к взрыву и разбросает вещество — тем лучше. Гори-гори ясно.
Цепная реакция деления при повышении температуры, как правило, тормозится — тепловые нейтроны в горячем веществе недозамедляются, атомы интенсивно шевелятся, сечение захвата уменьшается. И она очень не любит расширение, растекание и прочее рассосредоточение, позволяющее нейтронам разбежаться. А поскольку ядерной энергии в веществе очень много, и мизерной её доли хватит на то, чтобы его нагреть, расплавить, испарить и раскидать — цепная реакция сделает всё, чтобы остановиться как можно быстрее.
Если вы случайно подожгли лежащий перед вами кусок чего-то горючего — велики шансы, что он будет полыхать, пока горючее не закончится. И, возможно, в процессе с повышением температуры обнаружится, что горючего в комнате гораздо, гораздо больше, чем вы думали.
Если вы случайно разогнали цепную реакцию деления в лежащем перед вами шарике плутония, переведя его в слегка надкритическое состояние (не буду показывать отвёрткой, на что я намекаю) то произойдёт вот что: нейтроны будут размножаться, ядра — делиться, шарик — стремительно греться, и в какой-то момент он нагреется достаточно, чтобы сечение поглощения нейтронов упало и цепная реакция начала затухать. И произойдет это всё гораздо быстрее, чем вы успеете сказать «бля» и предпринять какие-то действия для исправления своей ошибки.
(Впрочем, лучше все-таки что-то сделать. Шарик ведь рано или поздно остынет).
Совсем детальный и исчерпывающий разбор инцидентов с Demon Core найти затруднительно, поскольку он требует рассказать читателю про свойства плутония несколько больше, чем это социально одобряемо, но кое-какие итоговые результаты доступны. Из них, в частности, видно, что пиковая интенсивность цепной реакции продолжалась не более нескольких миллисекунд, а потом уменьшалась на два-три порядка (что, безусловно, всё ещё слишком много, чтобы безнаказанно стоять рядом и говорить о погоде) и стабилизировалась. Быстро — по человеческим меркам — снимая с шарика то, что на него упало, Даглян и Слотин действовали в интересах себя и присутствующих, но не предотвращали какое-то дальнейшее катастрофическое развитие ситуации и уж тем более ядерный взрыв™. Это плутоний сделал самостоятельно и гораздо быстрее.
Чтобы по своему желанию добыть здесь и сейчас химическую энергию из углеводородов — надо освоить цепные реакции окисления. Достаточно как-то начать, ну а дальше из искры возгорится пламя. Или нет. Как знают разводившие костёр — есть нюансы.
Чтобы добыть здесь и сейчас ядерную энергию из подходящих изотопов тяжелых элементов — надо освоить цепную реакцию деления. Ту самую, про которую обычно рисуют картинку с нейтроном, попадающим в ядро урана, разваливающим его на два осколка и пару-тройку новых нейтронов, которые попадают в другие ядра, разваливают их, и так далее. Хотите погорячее — наберите критическую массу и продолжайте в том же духе, хотите притормозить — дайте части нейтронов улететь прочь.
Есть нюансы.
Данная нам в эксперименте реальность наносит по этой картинке сокрушительный удар уже хотя бы тем, что длина волны де Бройля достаточно медленного нейтрона, определяющая его «радиус действия», может быть сравнима с размерами атома, а отнюдь не его ядра. (Да, нейтрон может «иметь размер» в десятки тысяч раз больше, чем ядро, в котором этих нейтронов больше сотни. Никто не обещал, что будет легко). Из аккуратного гладкого бильярдного шара, точным ударом разбивающего ядро-пирамиду, нейтрон превращается в экстравертного гопника с непредсказуемым поведением, озирающегося по сторонам на предмет до какой бы ядерной компании докопаться. (Если вы занимаетесь проблемами радиационной защиты, то примерно так вы нейтроны и воспринимаете).
Ну а дальше вообще всё столь же просто и интуитивно понятно, как в мультфильме «Ух ты, говорящая рыба!»:
— эффективный «размер» нейтрона зависит от его скорости;
— немонотонным причем образом, дело не сводится к «чем медленнее, тем больше», есть конкретные значения скорости, на которых нейтрон особенно общителен;
— скорость у нейтронов бывает разная с самого начала, а также теряется во взаимодействиях с другими ядрами;
— …количество которых, естественно, зависит от его скорости;
— некоторые нейтроны вываливаются из осколков расщепленных ядер с запозданием;
— …а некоторые ещё позже;
— в нагревшемся из-за деления ядер веществе ядра начинают ёрзать тепловым движением и, как правило, отвлекаться от взаимодействия с нейтронами;
— …но иногда парадоксальным образом наоборот;
— сколько-то нейтронов улетает из куска вещества наружу, а сколько именно — зависит от его формы;
— когда кусок нагреется, расширится и станет менее плотным, улетать станет больше. А если кусок оплавится и поменяет форму, то чёрт его знает;
— …но сколько-то может и вернуться, снаружи ведь тоже что-то есть. Отразиться от чего-то нейтрон в строгом смысле слова не может, но иногда результат довольно похож;
— в образце могут быть примеси, при виде некоторых из них нейтроны теряют волю и теряются для общества;
— причем эти примеси могут быть промежуточными продуктами распада, и тогда их количество зависит от того, с какой скоростью цепная реакция шла последние несколько часов;
— вот, скажем, ксенон-135; «ксенон-135», скажу я вам — идеальное название для пивбара рядом с офисом, паблика со смешными мемами, раздела с политическим офтопиком на форуме и того чувака, который одним своим появлением может парализовать работу коллектива…
Хватит. Короче, всё плохо.
Пресловутая «критическая масса» — понятие редкой абстрактности и прикладной бесполезности. Она определена не просто для некоего сверхчистого сферического плутония в вакууме — в самом буквальном смысле — но еще и имеющего строго определенную температуру.
От картинки «из одного нейтрона получилось два» до осознанного управления цепной реакцией — дистанция примерно как от тезиса «больше цена — меньше спрос» до какого-нибудь особенно сложносочиненного биржевого коллапса международных масштабов.