None
* * * * *
Кажется, тут был вопрос о том, почему я не отвечаю на вопрос о степени моей удовлетворенности сохранностью матана в моей голове, и о том, что делать, когда матан в голове таки сохраняется плохо (который формспринг, что характерно, тоже пожрал).
Что касается «почему», то могу лишь процитировать сэра Лойсо Пондохву: «…Неужели ты думал, что в довершение ко всем прочим бедам я еще и приклеен к этому грешному камню?». Мне бывает объективно не до формспринга, у меня случаются необъективные приступы прокрастинации, я могу искренне забыть про вопрос на какое-то время и, наконец, мне может быть банально нечего сказать. Вряд ли из этого стоит делать какие-то далеко идущие выводы.
Что касается университетского курса матана — скажем так, я помню его достаточно хорошо, чтобы не испытывать сложностей при понимании построений, в которых он используется на практике. Чего, к сожалению, не могу сказать, например, про теорию групп и тензорный анализ. В них я «плаваю», чтоб не сказать хуже, это мешает мне проникнуть в глубокую суть, скажем, ОТО и струнных теорий, и меня это несколько расстраивает. Примерно как то, что я не могу с места скрутить сальто. Да и с разбега тоже не могу. И не умею играть в го на уровне хотя бы пятого кю. Много есть поводов для легких сожалений.
Что касается того, что делать с этим вымыванием усвоенного и невозможностью объять необъятное…
Давайте посмотрим на это так. Вы начинаете с центра — своего «я» — и начинаете наращивать знание. Растет этакий шарик. Растёт его объем — то, что вы уверенно знаете, растёт поверхность — граница, на который вы сталкиваетесь с неизвестным. Пожалуй, существенный недостаток этой геометрической аналогии в том, что по факту поверхность растет гораздо быстрее объема. Шар утрачивает форму — где-то вы наносите лишь тонкий слой, где-то в непознанное по наиболее интересующим вас направлениям тянутся длинные шипы.
В какой-то момент вы упираетесь в предел. Ёмкость мозга. Ёмкость жизни, что уж там. Эпоха, когда один человек хотя бы теоретически мог вместить в себя все накопленное человечеством знание, кончилась где-то во времена Канта, если не раньше. Вы не можете позволить себе использовать еще больше «строительного материала».
И единственный способ продолжить наращивать поверхность — сделать эту конструкцию пустотелой.
Да, то, что вы забываете что-то из того, на изучение чего потратили несколько лет жизни, может быть деградацией, эрозией, развеиванием знания в пустоту. Но не обязательно. Это может быть и перегруппировка.
Мы убираем часть знаний из глубинной области, чтобы продолжить тянуться в неизвестность — потому что считаем, что в этом и есть смысл существования. Что граничащая с неизвестностью поверхность важнее плотно заполненного знанием объема. Разумеется, убирать нужно аккуратно, иначе сооружение может потерять устойчивость и сложиться внутрь, и быть вам тогда псевдонаучным фриком. Надо сохранять какие-то несущие опоры. Базовые принципы.
Прогресс дал нам сначала письменность, потом библиотеки, и вот уже дошел до поисковых систем Сети. Всё это позволяет делать конструкцию всё более и более ажурной. Добиваться всё большей и большей поверхности при ограниченном ста миллиардами нейронов и семьюдесятью годами жизни объеме.
Удачи нам всем в этом строительстве.