«Всё проходит» – гласила надпись на кольце царя Соломона, «и это пройдёт тоже» – было написано на его внутренней стороне.

Соломон был мудр, но все-таки в первую очередь был царем – его мудрости оказалось недостаточно для того, чтобы избежать такой участи. Царем, главой государства, гомеостатической системы, самой основой существования которой была уверенность в том, что всё пройдет. Пройдет – и система вернется к равновесию. Пройдет – и случайный всплеск снова будет объявлен мелочью, не стоящей внимания. Пройдет – и хвосты функции распределения уйдут в тень, и ее главный максимум снова будет претендовать на полноту описания системы.

Где-то вдали от городов и дворцов по дорогам Израильского царства шел бродяга Соломон.

Он не служил никакому богу по контракту, и потому не было ему даровано невиданного терпения и сертифицированной мудрости, как его царственному тезке. С ним случались приступы глухой тоски и разочарования в себе, и порой, когда они становились невыносимыми, он не взывал к высшим силам, но прикладывался к бурдюку с дрянным вином и забывался сном. Утром, плеснув в лицо холодной водой, он продолжал идти вперед по дорогам мира, который клонился к закату и должен был вскорости рассыпаться в прах. Он приходил в селения и говорил людям то, что чувствовал нужным сказать. Говорил от лица солнца, зажигающего над миром новый рассвет.

Он уже очень давно не смотрел на свое кольцо, потому что в том не было нужды. Он носил его в основном для того, чтобы театральным жестом показывать при случае собеседнику, втолковывая, что из того, что свет не способен сжечь вино, не следует, что вино гасит свет.

Кольцо с надписями «Всё вернётся» и «И то самое вернётся тоже».